Думаю, обзор получится длинным, поэтому делю на несколько частей. Все они будут редактироваться и дополняться. Отдельно расскажу о постановке в целом и о персонажах, чтобы не упускать вкусных деталей. Сравнивать с олденовской постановкой буду по минимуму, тем более, это почти невозможно. Слишком разные.
Постановка Постановка.
Пару слов о концепте в целом. Если олденовская постановка во многом о поведении в рамках закрытой и порочной системы, пражская постановка об инфантилизме и его последствиях. Эти темы в какой-то мере пересекаются, в основе - страх ответственности, но акценты расставлены по-другому. Олденовских матросов лишили свободы, пражским разрешили жить чужим умом. Здесь почти все играют (в первом акте, во втором уже доигрались). Матросы дерутся носками, мичманы отбирают друг у друга игрушечный кораблик, не забывая покрикивать на матросов, подражая взрослым, офицеры, включая капитана, как мы увидим, тоже играют с кораблями побольше. Войну воспринимают как игру, а для капитана игрушка весь корабль. Декорации в развеселых голубеньких тонах какого-нибудь бассейна при советском детском саде. Хотя не всё так радостно. Иногда это кафель больницы, а то и морга. Я сидела в 4 ряду партера и когда занавес только подняли, стоял острый запах лекарств. Не знаю как это было сделано, готова сослаться на свое воображение, но так или иначе он чувствовался. Косой "потолок" это и наклон опускающегося с волны корабля, и перекошенный мир перед глазами умирающего капитана, и нож гильотины.
После пролога мы видим как команда, покачиваясь, драит палубу. Надо заметить, покачиваются не синхронно, не из-за волн, а из-за монотонности работы. Между матросов слоняются офицеры. Грим на всех одинаковый: выбеленные лица, брови в гневном изгибе. Не люди, функции, маски комедии дель-арте, что потом забавно отразится в сцене, где они будут высмеивать французов. А пока смотрят за порядком: цепляются к матросам, перехватывают их под горло дубинками, угрожают. Понимают, что в их присмотре сейчас нет необходимости, достаточно одного боцмана, так что оправдывают свое присутствие как умеют. Кто-то с большим удовольствием, кто-то с меньшим. Но в целом даже властью не упиваются. Их обязанности интересуют их не больше, чем матросов мытье палубы. Что их вдохновляет, так это близость к капитану. И вот тут переходим к тому как озвучил свою концепцию режиссёр. Что Вир и Клэггарт это Бог и Дьявол. Это так, но тем не менее, они не добро и зло. Самая уместная цитата, которая мне вспомнилась это "мы для богов, что мухи для мальчишек". Играли когда-нибудь в "симс средневековье"? Персонажи иногда поворачиваются лицом к экрану и начинают молиться, а за компьютером может сидеть ребёнок, в этот самый момент заваливающий квест. Всемогущим богом для них он быть не перестаёт, и сам может ощущать себя таким и с удовольствием принимать почести. В случае с дьяволом всё ещё интереснее. Клэггарт единственный, кто осознанно и с удовольствием выполняет свою работу на корабле и работа эта надзирать и наказывать. То есть, быть фактической властью, хоть и не признанной. В олденовской постановке он просто выполнял свою работу, хотя и считал корабль своим по праву, здесь упивается властью и жестокостью не меньше, чем Вир почестями, а то и больше. Капитан старательно держит лицо, каптенармус естественен. У обоих эффектные появления. В первый момент плащ маленького принца у капитана похож на крылья, а вся команда, включая офицеров, приклоняет перед ним колена. У себя в каюте он расстегнет плащ и будет радостно играть с корабликами. Если царем становится ребёнок, он может в свободное от ритуалов время играть в игрушки, но во время ритуалов должен демонстрировать величие, а все остальные это величие признавать. И всё же нужен регент. И сначала появляется его огромная рогатая тень, а потом и он сам, чуть прищелкнув кнутом, негромко, не для театрального эффекта, а ради напоминания о себе. И хотя ему приказали явиться, сразу становится ясно, кто здесь настоящая власть. Никто не опускается перед ним на колено, но все боятся. А еще он всегда в курсе дел. Удачная находка показать, как сложно что-то утаить на корабле, особенно от того, кто заинтересован знать: перед зрителями Клэггарт, голоса офицеров звучат фоном за занавесом, на котором неизменно видна его тень. Основное внимание на реакции каптенармуса. Он нервно ходит по сцене или поигрывает хлыстом. Усмехается или вздыхает. И всё его упоение властью рассыпается в пыль, когда на корабле оказывается Билли. Даже сама власть на мгновение пошатывается, когда офицеры начинают переглядываться и перемигиваться, услышав его восхищенный отзыв о новобранце, но ему нет до этого дела. Теперь он одержим красавцем-матросом.
Каптенармус и его демоны Каптенармус и его демоны.
Как только каптенармус остается один после знакомства с Билли, к нему являются демоны и весьма впечатляющие, которые на поклоне будут подлетать и кувыркаться в воздухе. А возможно, духи прежних возлюбленных или воспоминания о них (в пользу этой версии говорят их разные характеры и отношение к Клэггарту, что особенно заметно в сцене, когда они "осиротели" и скорбят, их самих гибель Клэггарта ослабляет и ранит, но не убивает). А может быть воплощения Бадда, в виде наиболее угодном фантазии каптенармуса. Они ласково терзают его, пока он уговаривает себя, что нет абсолютного добра, идеала, что всегда есть какой-то изъян, и не отпускают уже во время разговора с Крысой. Они будут появляться всякий раз, когда требуется сосредоточенность на работе, но рядом Билли. Зрители воочую могут наблюдать, как жизнь каптенармуса превращается в ад, а недавно любимая работа становится осточертевшей. Иногда он разгоняет демонов щелчком кнута, иногда поддаётся их ласкам. Присутствие Билли превращает Клэггарта в ходячее желание, притом, буквально, в сцене где они оплетают его, формируя фаллос. Во время битвы демоны будто овладевают всеми, становятся и воплощением не только страсти, но и тесно переплетенной с ней жестокости, всего животного, насилия в глобальном смысле, но в итоге бесплодного - корабль упущен. Рассыпавшись по полу, демоны собираются вокруг своего обычного хозяина. Клэггарт по-прежнему одержим ими более других. Демоны в первую очередь его, они сражаются, когда он следит за битвой, они принимают его в свои объятия, когда Билли спускается с фор-марса и полностью отвлекает внимание каптенармуса на себя. Наблюдая за ним, Клэггарт раздевается и ложится в круг демонов, ласкающих его и расстегивающих на нем рубашку. Но только битва заканчивается и его окликают, каптенармус немедленно собирается и встает, задергивая рубашку, но не застегивая ее. Демоны надевают на него мундир: извини, мы отвлекли, сейчас всё поправим.
Вспомним, что в Праге поставлена ранняя версия оперы, где Вир говорит речь перед матросами, а Бадд кричит ему, что готов умереть за него. На протяжении всей постановки эти двое регулярно дают Клэггарту повод для ревности, так что подставляя Билли и попутно доводя капитана до истерики, каптенармус ощутимо рад наконец отыграться. Еще недавно ему было горько избавляться от Билли, просто иначе уже ни жить, ни работать нельзя, но злорадство от вида психующего Вира перебивает все сожаления. И в сцене обвинения уже явно вспоминает все переглядки Билли с капитаном. А перед ударом сам делает один шаг навстречу. Он буквально шагает к своей гибели. Так же демоны уносили его со сцены, как при жизни несли к смерти, теперь унесли в мир иной. Так же Билли, после убийства и молчаливого отказа капитана спасти его, ложится рядом с Клэггартом и в такой же позе. Убийством он прервал и собственную жизнь.
Я уже постепенно перехожу лично к Билли, а надо бы подождать. Он в значительной мере обстоятельство, меняющее ход жизни других героев. О капитане я буду рассказывать либо сразу перед Билли, либо сразу после. А с Клэггарта лучше всего переключиться на одного из моих самых любимых героев, Новичка.
Новичок-Пятачок Новичок.
В пересказе роль показалась мне настолько расширенной, что я заподозрила блат. Блат не блат, а все новые сцены вписаны в образ, притом, потрясающий. Нам в развитии показан парень с гнильцой, но всё же не лишенный совести, вроде бы дитятко, но способное и адаптироваться, и манипулировать, а главное, устраиваться. Есть понятие в психологии "адаптивный ребёнок", обычно это зашуганные дети злых или строгих родителей. Случай Новичка другой. Это как раз "самые строгие родители воспитывают самых лучших лжецов". Не думаю, что его настоящие родители строги к нему, но про отцов-командиров это наверняка.
Впервые он проявляет себя, когда искренне радуется игре мичманов с корабликом, явно болея за кого-то из них. И сразу после удерживает рванувшего к наглым малолеткам Дональда, притом явно беспокоясь о Дональде. Но после под шумок надумал вздремнуть в сторонке. Дети в новой обстановке часто проверяют границы дозволенного. Первый раз дело ограничилось нагоняем, так что за первым разом последовал второй. И тут уже заслуженно нарвался на порку. Помните как в олденовской постановке Новичка почти запороли? Так вот местного бычару слегонца оцарапали (soon pass не утешение, а констатация факта, которую он признаёт). Еще столько выдержал бы, вот наверняка, но он по-детски обижен и очень жалеет себя. Shame в его случае скорее досада, чем настоящий жгучий стыд, но достаточно сильная. Так что Новичок старательно напрашивается на жалость. И его искренне жалеют, именно как малое дитятко. Билли в ужасе от несоразмерности наказания. И только каптенармус безошибочно разглядел типаж. "Let him crawl" звучит как "Да на этой лошади пахать можно!" но Новичок играет свою роль до конца и даже не ползет (снова вспоминаем как полз и качался Новичок-Волков), а картинно падает. И Клэггарт на него смотрит, как будто хочет сказать "Оскара этому парню!". И Новичок не зря старался: получил козырную должность капитанского денщика. Никакого мытья палубы. С капитаном держится прямо образцовым дворецким, демонстрирует усердие каждым словом и взглядом. Капитан доволен. Потом мы узнаем, что подстроился настолько, что даже перенял некоторые увлечения, это вписывается в образ. И да, я про ту арию, которая изначально была вировской. Потом расскажу о ней подробнее. А пока следующее появление Новичка - общение с Клэггартом и мгновенно появляющиеся в голосе интонации Крысы. Но он не Крыса, он умный, правильно дома говорили. По крайней мере, ушлый. И что нужно Клэггарту он понял сразу, тогда как Билли стал со временем догадываться, когда осознал свои чувства к капитану. Правда, оказалось, ошибочно понял на свой счёт, но фишку просек. Поправлял брючата, выказывал готовность, поворачивался в профиль, чтобы каптенармус не видел, что ему все-таки противно, когда другой мужик практически трется об него лицом. Но всё же готов был пойти в койку. Не сказать, чтобы боялся отказать, опасался, перестраховывался, но не боялся, нет. И по всему виду рассчитывал на бонусы. Впрочем, обрадовался, что ничего такого не нужно, всего-то кого-то подставить. А вот что подставлять надо пожалевшего его в своё время Билли не ожидал. И не хотел. Но что подчеркивается в этом спектакле, когда надо платить за свои решения, все дружно ссылаются на судьбу. Новичок не исключение. Он не поверил, как версия Волкова, что виновата судьба. Он только сослался. И отыграл свою роль. Но всё же надеялся, что дело не зайдет так далеко. И на самом деле ужаснулся, когда увидел последствия. Здесь он денщик, как мы помним, так что видит тело. И вот казалось бы совсем не его ария звучит к месту: он подставил Билли, и теперь осознает, что его собственная жизнь разбита, как у каждого, пожертвовавшего совестью, (а тут еще взял на душу чужие смерти) но уговаривает себя, что суд не его. Он на самом деле не его, он капитанский. Уговорить себя почти получается (и можно вспомнить интервью Волкова, полагающего, что его персонаж покончил с собой). Во время прощания с Билли он мгновение потрясенно разглядывает осужденного, а потом спешит прочь. Станет ли этот случай профилактикой дальнейших подлостей или окончательным толчком к принятию роли крысы, можно только гадать. Лично я проголосовала бы за профилактику. И от этого персонаж еще интереснее. Но случай с Билли задвинет куда-то на край сознания, будет вытеснять чувство вины, запишет в виноватых судьбу, неправый суд, кого угодно, и в итоге переживет. Хотя может быть и повзрослеет.
Остальные в следующих частях. Пока антракт
Постановка Постановка.
Пару слов о концепте в целом. Если олденовская постановка во многом о поведении в рамках закрытой и порочной системы, пражская постановка об инфантилизме и его последствиях. Эти темы в какой-то мере пересекаются, в основе - страх ответственности, но акценты расставлены по-другому. Олденовских матросов лишили свободы, пражским разрешили жить чужим умом. Здесь почти все играют (в первом акте, во втором уже доигрались). Матросы дерутся носками, мичманы отбирают друг у друга игрушечный кораблик, не забывая покрикивать на матросов, подражая взрослым, офицеры, включая капитана, как мы увидим, тоже играют с кораблями побольше. Войну воспринимают как игру, а для капитана игрушка весь корабль. Декорации в развеселых голубеньких тонах какого-нибудь бассейна при советском детском саде. Хотя не всё так радостно. Иногда это кафель больницы, а то и морга. Я сидела в 4 ряду партера и когда занавес только подняли, стоял острый запах лекарств. Не знаю как это было сделано, готова сослаться на свое воображение, но так или иначе он чувствовался. Косой "потолок" это и наклон опускающегося с волны корабля, и перекошенный мир перед глазами умирающего капитана, и нож гильотины.
После пролога мы видим как команда, покачиваясь, драит палубу. Надо заметить, покачиваются не синхронно, не из-за волн, а из-за монотонности работы. Между матросов слоняются офицеры. Грим на всех одинаковый: выбеленные лица, брови в гневном изгибе. Не люди, функции, маски комедии дель-арте, что потом забавно отразится в сцене, где они будут высмеивать французов. А пока смотрят за порядком: цепляются к матросам, перехватывают их под горло дубинками, угрожают. Понимают, что в их присмотре сейчас нет необходимости, достаточно одного боцмана, так что оправдывают свое присутствие как умеют. Кто-то с большим удовольствием, кто-то с меньшим. Но в целом даже властью не упиваются. Их обязанности интересуют их не больше, чем матросов мытье палубы. Что их вдохновляет, так это близость к капитану. И вот тут переходим к тому как озвучил свою концепцию режиссёр. Что Вир и Клэггарт это Бог и Дьявол. Это так, но тем не менее, они не добро и зло. Самая уместная цитата, которая мне вспомнилась это "мы для богов, что мухи для мальчишек". Играли когда-нибудь в "симс средневековье"? Персонажи иногда поворачиваются лицом к экрану и начинают молиться, а за компьютером может сидеть ребёнок, в этот самый момент заваливающий квест. Всемогущим богом для них он быть не перестаёт, и сам может ощущать себя таким и с удовольствием принимать почести. В случае с дьяволом всё ещё интереснее. Клэггарт единственный, кто осознанно и с удовольствием выполняет свою работу на корабле и работа эта надзирать и наказывать. То есть, быть фактической властью, хоть и не признанной. В олденовской постановке он просто выполнял свою работу, хотя и считал корабль своим по праву, здесь упивается властью и жестокостью не меньше, чем Вир почестями, а то и больше. Капитан старательно держит лицо, каптенармус естественен. У обоих эффектные появления. В первый момент плащ маленького принца у капитана похож на крылья, а вся команда, включая офицеров, приклоняет перед ним колена. У себя в каюте он расстегнет плащ и будет радостно играть с корабликами. Если царем становится ребёнок, он может в свободное от ритуалов время играть в игрушки, но во время ритуалов должен демонстрировать величие, а все остальные это величие признавать. И всё же нужен регент. И сначала появляется его огромная рогатая тень, а потом и он сам, чуть прищелкнув кнутом, негромко, не для театрального эффекта, а ради напоминания о себе. И хотя ему приказали явиться, сразу становится ясно, кто здесь настоящая власть. Никто не опускается перед ним на колено, но все боятся. А еще он всегда в курсе дел. Удачная находка показать, как сложно что-то утаить на корабле, особенно от того, кто заинтересован знать: перед зрителями Клэггарт, голоса офицеров звучат фоном за занавесом, на котором неизменно видна его тень. Основное внимание на реакции каптенармуса. Он нервно ходит по сцене или поигрывает хлыстом. Усмехается или вздыхает. И всё его упоение властью рассыпается в пыль, когда на корабле оказывается Билли. Даже сама власть на мгновение пошатывается, когда офицеры начинают переглядываться и перемигиваться, услышав его восхищенный отзыв о новобранце, но ему нет до этого дела. Теперь он одержим красавцем-матросом.
Каптенармус и его демоны Каптенармус и его демоны.
Как только каптенармус остается один после знакомства с Билли, к нему являются демоны и весьма впечатляющие, которые на поклоне будут подлетать и кувыркаться в воздухе. А возможно, духи прежних возлюбленных или воспоминания о них (в пользу этой версии говорят их разные характеры и отношение к Клэггарту, что особенно заметно в сцене, когда они "осиротели" и скорбят, их самих гибель Клэггарта ослабляет и ранит, но не убивает). А может быть воплощения Бадда, в виде наиболее угодном фантазии каптенармуса. Они ласково терзают его, пока он уговаривает себя, что нет абсолютного добра, идеала, что всегда есть какой-то изъян, и не отпускают уже во время разговора с Крысой. Они будут появляться всякий раз, когда требуется сосредоточенность на работе, но рядом Билли. Зрители воочую могут наблюдать, как жизнь каптенармуса превращается в ад, а недавно любимая работа становится осточертевшей. Иногда он разгоняет демонов щелчком кнута, иногда поддаётся их ласкам. Присутствие Билли превращает Клэггарта в ходячее желание, притом, буквально, в сцене где они оплетают его, формируя фаллос. Во время битвы демоны будто овладевают всеми, становятся и воплощением не только страсти, но и тесно переплетенной с ней жестокости, всего животного, насилия в глобальном смысле, но в итоге бесплодного - корабль упущен. Рассыпавшись по полу, демоны собираются вокруг своего обычного хозяина. Клэггарт по-прежнему одержим ими более других. Демоны в первую очередь его, они сражаются, когда он следит за битвой, они принимают его в свои объятия, когда Билли спускается с фор-марса и полностью отвлекает внимание каптенармуса на себя. Наблюдая за ним, Клэггарт раздевается и ложится в круг демонов, ласкающих его и расстегивающих на нем рубашку. Но только битва заканчивается и его окликают, каптенармус немедленно собирается и встает, задергивая рубашку, но не застегивая ее. Демоны надевают на него мундир: извини, мы отвлекли, сейчас всё поправим.
Вспомним, что в Праге поставлена ранняя версия оперы, где Вир говорит речь перед матросами, а Бадд кричит ему, что готов умереть за него. На протяжении всей постановки эти двое регулярно дают Клэггарту повод для ревности, так что подставляя Билли и попутно доводя капитана до истерики, каптенармус ощутимо рад наконец отыграться. Еще недавно ему было горько избавляться от Билли, просто иначе уже ни жить, ни работать нельзя, но злорадство от вида психующего Вира перебивает все сожаления. И в сцене обвинения уже явно вспоминает все переглядки Билли с капитаном. А перед ударом сам делает один шаг навстречу. Он буквально шагает к своей гибели. Так же демоны уносили его со сцены, как при жизни несли к смерти, теперь унесли в мир иной. Так же Билли, после убийства и молчаливого отказа капитана спасти его, ложится рядом с Клэггартом и в такой же позе. Убийством он прервал и собственную жизнь.
Я уже постепенно перехожу лично к Билли, а надо бы подождать. Он в значительной мере обстоятельство, меняющее ход жизни других героев. О капитане я буду рассказывать либо сразу перед Билли, либо сразу после. А с Клэггарта лучше всего переключиться на одного из моих самых любимых героев, Новичка.
Новичок-Пятачок Новичок.
В пересказе роль показалась мне настолько расширенной, что я заподозрила блат. Блат не блат, а все новые сцены вписаны в образ, притом, потрясающий. Нам в развитии показан парень с гнильцой, но всё же не лишенный совести, вроде бы дитятко, но способное и адаптироваться, и манипулировать, а главное, устраиваться. Есть понятие в психологии "адаптивный ребёнок", обычно это зашуганные дети злых или строгих родителей. Случай Новичка другой. Это как раз "самые строгие родители воспитывают самых лучших лжецов". Не думаю, что его настоящие родители строги к нему, но про отцов-командиров это наверняка.
Впервые он проявляет себя, когда искренне радуется игре мичманов с корабликом, явно болея за кого-то из них. И сразу после удерживает рванувшего к наглым малолеткам Дональда, притом явно беспокоясь о Дональде. Но после под шумок надумал вздремнуть в сторонке. Дети в новой обстановке часто проверяют границы дозволенного. Первый раз дело ограничилось нагоняем, так что за первым разом последовал второй. И тут уже заслуженно нарвался на порку. Помните как в олденовской постановке Новичка почти запороли? Так вот местного бычару слегонца оцарапали (soon pass не утешение, а констатация факта, которую он признаёт). Еще столько выдержал бы, вот наверняка, но он по-детски обижен и очень жалеет себя. Shame в его случае скорее досада, чем настоящий жгучий стыд, но достаточно сильная. Так что Новичок старательно напрашивается на жалость. И его искренне жалеют, именно как малое дитятко. Билли в ужасе от несоразмерности наказания. И только каптенармус безошибочно разглядел типаж. "Let him crawl" звучит как "Да на этой лошади пахать можно!" но Новичок играет свою роль до конца и даже не ползет (снова вспоминаем как полз и качался Новичок-Волков), а картинно падает. И Клэггарт на него смотрит, как будто хочет сказать "Оскара этому парню!". И Новичок не зря старался: получил козырную должность капитанского денщика. Никакого мытья палубы. С капитаном держится прямо образцовым дворецким, демонстрирует усердие каждым словом и взглядом. Капитан доволен. Потом мы узнаем, что подстроился настолько, что даже перенял некоторые увлечения, это вписывается в образ. И да, я про ту арию, которая изначально была вировской. Потом расскажу о ней подробнее. А пока следующее появление Новичка - общение с Клэггартом и мгновенно появляющиеся в голосе интонации Крысы. Но он не Крыса, он умный, правильно дома говорили. По крайней мере, ушлый. И что нужно Клэггарту он понял сразу, тогда как Билли стал со временем догадываться, когда осознал свои чувства к капитану. Правда, оказалось, ошибочно понял на свой счёт, но фишку просек. Поправлял брючата, выказывал готовность, поворачивался в профиль, чтобы каптенармус не видел, что ему все-таки противно, когда другой мужик практически трется об него лицом. Но всё же готов был пойти в койку. Не сказать, чтобы боялся отказать, опасался, перестраховывался, но не боялся, нет. И по всему виду рассчитывал на бонусы. Впрочем, обрадовался, что ничего такого не нужно, всего-то кого-то подставить. А вот что подставлять надо пожалевшего его в своё время Билли не ожидал. И не хотел. Но что подчеркивается в этом спектакле, когда надо платить за свои решения, все дружно ссылаются на судьбу. Новичок не исключение. Он не поверил, как версия Волкова, что виновата судьба. Он только сослался. И отыграл свою роль. Но всё же надеялся, что дело не зайдет так далеко. И на самом деле ужаснулся, когда увидел последствия. Здесь он денщик, как мы помним, так что видит тело. И вот казалось бы совсем не его ария звучит к месту: он подставил Билли, и теперь осознает, что его собственная жизнь разбита, как у каждого, пожертвовавшего совестью, (а тут еще взял на душу чужие смерти) но уговаривает себя, что суд не его. Он на самом деле не его, он капитанский. Уговорить себя почти получается (и можно вспомнить интервью Волкова, полагающего, что его персонаж покончил с собой). Во время прощания с Билли он мгновение потрясенно разглядывает осужденного, а потом спешит прочь. Станет ли этот случай профилактикой дальнейших подлостей или окончательным толчком к принятию роли крысы, можно только гадать. Лично я проголосовала бы за профилактику. И от этого персонаж еще интереснее. Но случай с Билли задвинет куда-то на край сознания, будет вытеснять чувство вины, запишет в виноватых судьбу, неправый суд, кого угодно, и в итоге переживет. Хотя может быть и повзрослеет.
Остальные в следующих частях. Пока антракт
@темы: Билли Бадд
-
-
01.05.2018 в 12:27Очень жду теперь второй части, про капитана и про Билли, который хоть и обстоятельство, но тоже интересен! )
Спасибо за рассказ, было очумительно интересно читать!
-
-
01.05.2018 в 13:05Очень рада, что нравится! Постараюсь, сегодня вторую часть выложить.
хотя все-таки нет, "отдавать" ему реплики Вира слишком дерзко было. Бриттен бы вряд ли порадовался
Пожалуй. Ян Петрыка талантливый парень и вполне мог бы муки совести лицом отыграть. Вообще их дуэт с Саксом это что-то гениальное. Два великолепных и голосистых актёра в одной сцене играют прямо эдакую злодейскую тиму)) В лучших канонах: злодей и его лизоблюд-помощник, у которого совесть ещё не сдохла. Так что я понимаю желание режиссёра, чтобы двух самых крутых ребят на сцене было побольше. Отсюда и слушанье голосов за кадром, и отданные реплики. Нет, Вир тоже хорош, но его и так много)
-
-
01.05.2018 в 13:09-
-
01.05.2018 в 13:26-
-
01.05.2018 в 13:59-
-
01.05.2018 в 14:01-
-
01.05.2018 в 16:03-
-
01.05.2018 в 19:51-
-
03.05.2018 в 19:28