Билли Бадд на большом экране

[Lana90]

Старый Новый год прошёл в исключительно достойной компании. Команда "Неустрашимого" на этот раз обосновалась в Москве, в "Каро-8" на Курской, так что добираться до них было легко и приятно. В зале было всего пять человек, так что, с одной стороны, было обидно за любимую оперу, а с другой, это создавало эффект персонального кинотеатра. Так что, в первую очередь, хочется отметить, что оператор совершенно прекрасен. Крупные планы, ракурсы, мелкие детали - всё на месте и всё вовремя. Без него я бы не разглядела ни царапины на руке Билли, ни то, как он потрогал пальцем босой ноги красивый коврик в капитанской каюте, ни то, что старый безумный Вир драит палубу обычной библией, а не корабельной. Причины безумия Вира не исчерпываются каноном, но о них позже. Сначала о самой постановке.

Поплыли

Постановка

Я долго думала, чем, кроме самого формата, выделяется для меня эта постановка. Сначала хотела написать - условностью времени (почти современная форма, но паруса, гамаки и система наказаний плавно перекочевали из аутентичной эпохи). Но всё же это не главная черта. Были постановки, где временные рамки еще более размыты. Актёрские работы в ней очень интересны, но мой любимый состав был в Большом. Пожалуй, эту постановку можно назвать самой жестокой. С рекрутов сдирают штатское, явно издеваясь, о наказаниях рассказывают, смеясь над наивностью новобранцев, при аресте Билли его руки заковывают за спиной и так и оставляют до казни. Жестокость больше всего проявляется в тех мелочах, где без неё легко обойтись. Особенно это заметно среди низших офицерских чинов. Боцман, Крыса, вербовщики, мичманы (впрочем, не все) наслаждаются возможностью издеваться над теми, кто слабее. Не сказать, что Клэггарт так уж превосходит их.

Развратный профессор

В плане жестокости он вписывается в общий фон. Он выделяется тем, что явно пришёл из другой среды. Образ эдакого стареющего развратного профессора. Все жесты, манера наряжаться и стричь бороду, привычка всех передразнивать (помимо каноничных причин, Билли убивает его ещё и за это), кольцо на безымянном пальце (да, исполнитель не снял, но вписалось!) - всё указывает на то, что в море он пришёл из совсем другого мира. Тем удачнее кажется перевод его прозвища - Тощий Франт. Не тощий, прямо скажем, но франт, по крайней мере, в глазах остальной команды. Он выделяется и на фоне матросов (похоже, даже Новичок не из его среды), и на фоне офицеров. Что сказывается и на отношении к нему, и на его собственном отношении к команде. На этом корабле почти все раздражают друг друга и друг от друга устали. Дружелюбный, восторженный Билли, способный в любой ситуации убедить себя, что всё хорошо, а всё плохое просто показалось, становится чем-то вроде пятна яркой краски на идеально серой палубе. Он и привлекает, и раздражает. Непонятно, в каких пропорциях у Клэггарта эти чувства. Фразу "петь не нужно!" каптенармус рявкнул, как если бы Билли прямо при вербовке собрался петь и плясать. Впрочем, арию "Билли Бадд - король мира" представили именно как очень неуместную песенку, из-за которой офицеры всполошились ещё до слов "прощайте, права человека!". Каптенармус не может определиться. В какой-то момент побеждает влечение, но Билли отшатывается от Клэггарта после похвалы, и это решает его судьбу. Каптенармус оказывается мстительным и мелочным. Окончательно погубят его фальшивое сочувствие и попытка передразнивать Билли перед капитаном. Это вообще особенность испанского Клэггарта: ему нравится делать назло. В мелочах тоже. Когда он видит, что его манеры начинают бесить, он старается держаться ещё изящнее, говорить ещё медленнее: пусть люди, которые раздражают его, раздражаются и сами, это справедливо. От такого на него рявкает даже капитан, пусть и называет "Аргусом с тысячью глаз".

Корабли ходят, капитаны плавают

Надо сказать, это единственная постановка на моей памяти, где мало того, что Вир чокнутый и до суда (хотя этот, в отличие от пражского, хотя бы с корабликами не играл), так ещё офицеры это замечают. Флинт пытается извлекать из этого какую-то выгоду, Рэтклифф сталкивается только по службе и не видит в неформальной обстановке, Рэтберн, похоже, думает, что если с психом не спорить, то всё обойдётся, лишь бы повышения дождаться или ещё какого шанса перевестись. А до тех пор пусть кэп встречает после ванны (да, фансервис обеспечен) в халате а-ля древнегреческая тога, пусть валяется на полу, чтобы послушать, как поют на нижней палубе, пусть пучит глазки и нездорово улыбается, рассказывая, какой Клэггарт полезный-незаменимый. Французы кэпу не нравятся? Отлично, мы расскажем ему, что ваще их ненавидим. О, ещё выпить можно? Спасибо, кэп, мы старались, только не покусай, а то кто тебя знает... Притом Флинт наливает себе ещё, пока Вир толкает речь, а Рэтберн и первую рюмку пить боится. Вообще создалось впечатление, что Рэтберна сослали туда в наказание. Может, после Спитхэда и Нора. Очень уж болезненно он о них вспоминал. И на "Неустрашимом" не особенно счастлив, даже когда Вира нет поблизости. Флинт считает новобранцев отбросами, не очень рад, что окружён ими, но в целом находит службу, если так можно выразиться, удобной. Он устроился, жить можно. Рэтклифф в начале карьеры и, видимо, надеется на лучшее. Рэтберн просто не может оторвать ладонь от лица и загнать глаза обратно в орбиты. Разве что во время вербовки откровенно засыпает. Между прочим, зря. Вербовка тут проходит занятно.

Скажем "Да"

Начать с того, что не только матросы, но и младший офицерский состав тут одет в подобия тюремных роб и рекрутов тащит с приблатненными ухмылками. Что до рекрутов, Артур Смит практически не запомнился. По-своему интересный получился Рыжая Борода (почти полностью поседевшая). Здесь он не теряет бойцовского настроя, с каким качает права во время вербовки. К удивлению и радости остальной команды, из него получается хороший матрос как раз поэтому. Он вольный человек, был им и остаётся. Притом он действительно старый, в отличие от пражской постановки, где Борода - молодой драчливый ирландец. Позже сильно прозвучит его фраза, сказанная Датчанину: "Негоже портить другим настроение". Возможно, его бодрый вид скорее для других. Как бы то ни было, бунтовать он выйдет первым.

Новее нового

Неожиданным решением было выбрать на роль Новичка актёра довольно высокого роста и с развитой мускулатурой. Такой выбор, пожалуй, объясняет ошибку вербовщиков. Как и зритель, они не ожидали, что кто-то явно сильный физически окажется настолько слаб духом. Тем сильнее пугает сцена после порки. Спина Новичка полностью залита кровью, но он ползёт и раздражённо отказывается от помощи друга. Видно, как он стыдится и своей беспомощности, и наказания, и своей зависимости от других. При этом легко представить, что кто-то менее крепкий не смог бы и ползти. Клэггарта Новичок не любит (конечно, взаимно), но приходит и первый начинает гладить каптенармуса по колену, в надежде на покровительство и какие-то послабления по службе. Его готовность ради этого подставить кого-то из команды вызывает презрение (к тому же в этой постановке у Новичка постоянно ноющие интонации школьника-ябеды), но последующее молчание, когда речь заходит о Билли, и реакция каптенармуса (тот буквально оттаптывается на израненной спине, давя всем своим весом), возвращают Новичку симпатии зрителя. Перед казнью Новичок явно потрясён тем, к чему привёл его поиск заступничества. Ни во время казни, ни во время бунта его не видно. В представлении Богдана Волкова, этот персонаж после казни кончает с собой. Может быть, судьба Новичка в этой постановке точно такая же, а может быть, он просто не способен бунтовать по своей природе.

К слову, в постановке участвует актёр, до некоторой степени внешне похожий на Богдана Волкова, но играющий совершенно другой образ. Ни секунды не Новичок, человек с абсолютно здоровой самооценкой, рукастый во многих смыслах. Он появляется, когда Дональд поёт шантьи про тетушку. На сцену приносят изящного морячка в цветастом платье, растегнутом на спине. Он игриво гладит по груди Билли, которому в этот момент закрыли глаза, и явно красуется перед остальными. Клэггарта он не интересует, слишком женственный. Похоже, "Тётушка" - один из бывших обитателей борделя, о которых в сцене вербовки пел Флинт. Притом он вполне справляется в море, довольно ловко управляется с парусом, не стесняется прошлого и даже обзавёлся поклонниками, среди которых Дональд.

Кризис маскулинности

Здесь у Дональда не такая большая роль, как в варшавском спектакле, хотя и несколько схожая. Он тоже красавец - матрос, чуть ли не плакатной внешности, тоже хранит трофейный лифчик шестого размера, тоже не против скрасить одиночество компанией сослуживца, даже основная интонация, как в варшавском спектакле - мягкая ирония. Но есть важное отличие. Вся эта мужественность показная. Он задавлен, полностью сдался под тяжестью обстоятельств. Упрекнуть его сложно. Что может сделать простой матрос, если его смеха ради обливает водой ребёнок в чине мичмана? А когда его товарища другой мичман таскает за бороду, даже не ради развлечения, а чтобы больше походить на взрослого? Самое большее - передразнить. Отсюда грустная усмешка. А ещё искренние попытки убедить себя, что лучше Вир, чем французы. Смирившись со сложившимся ходом вещей, он вполне привык к "Неустрашимому". Не то, чтобы доволен, но может со всем этим жить. Примерно как Флинт, при всей разнице положений. Разве что Рыжая Борода поначалу немного раздражает его своим боевым настроем, которого он сам не сохранил. Сильный и сломленный завидует сильному и несломленному. Продолжая тему, хочется сказать, что на корабле есть ещё один сильный тип, который ломается в самом конце истории.

Вы достали деда

Датчанин в этой постановке довольно похож на книжного: раздражителен, любит припугнуть новобранцев возможными тяготами моряцкой службы, но всё же добрый и искренне привязывается к Билли. Кроме того, похоже, у него есть организаторские способности. В сцене формирования абордажной команды он помогает расставлять матросов, его голос становится командирским и держится он очень уверенно, несмотря на старость и, видимо, больные ноги. Можно предположить, что бунт для освобождения Билли планировал именно он, но, как только Билли сказал, что это только погубит бунтовщиков, сам понял бесполезность затеи и сник. В сцене казни он кажется одряхлевшим и плачет настоящими слезами. А бунт состоится стихийно, без чьего-либо руководства, будут погибшие. Но это случится позже.

Билли Бадд и неправый суд

Бадд тут, конечно, Детка, но только не по возрасту. Новичок, который "ещё мальчик", действительно, годится, может, не в сыновья, но в очень младшие братья. Как ни странно, у такого, прямо скажем, немолодого Билли, юношеская восторженность кажется не раздражающей или странной, а умилительной. А ещё он упорно доказывает, в первую очередь, самому себе, что всё к лучшему, даже если в первый момент прекрасно понимает, что нет. Так происходит в сцене после драки с Крысой. Сначала Билли в ответ на похвалу отшатывается с кривой улыбкой и перед сном прихлебывает из бутылки с видом "ну я попал...", но потом уверяет себя, что каптенармус любит его так же, как и все, ничего такого не имел ввиду, и уже на суде пытается понять, почему же Клэггарт решил его подставить. Хорошему он верит сразу же. Капитан Вир спасёт от злых-страшных французов? Какой чудесный у нас капитан! Разочарование приходит только во время суда.

Большую часть процесса, когда его не допрашивали, Билли с по-детски испуганным видом прятался за капитанской ванной. В это время офицеры скатывали ковёр, которым он любовался, только войдя в капитанскую каюту (скатанный ковёр ещё служил границей между судьями и обвиняемым). Во время процесса настроение судей менялось. Симпатии склонялись скорее на сторону Бадда, но брать на себя ответственность за оправдательный приговор убийце никто не решался, её пытались свалить на поехавшего капитана, но не получилось. По окончанию слушания Рэтбёрн в ярости бросит на пол библию (что не помешает ему потом размахивать ею, в попытке остановить бунт), Рэтклифф уйдёт потрясённым, очевидно, он по молодости представлял морскую службу чем-то более романтичным, Флинт перестанет выглядеть удобно устроившимся. Что до Билли, не вполне ясно, догадался Бадд о причине поведения Клэггарта и стеснялся сказать вслух, или боялся, что ему не поверят, поэтому просил сказать капитана, или же так и не догадался и искренне считал, что капитан должен знать причину, поэтому просил капитана спасти его, но в ответ на эту просьбу, вид у Вира становится возмущенным: "ты ещё меня тащишь вот в это всё?!" Билли хватается за него, как за последнюю соломинку, но капитан резко отстраняется и отряхивается. После, когда Вир открывает перед ним люк, Билли уже спокойно опускает ладонь ему на голову, в знак прощения и некоторого снисхождения. Капитан оказался слабым, он струсил, но теперь будет корить себя всю жизнь. Билли, который до суда стоял перед капитаном с видом растерянного почитателя, теперь ведёт себя как старший, как взрослый с ребёнком. И, как взрослый, он поступит, попросив Датчанина не начинать бунта, как бы ему ни хотелось избежать казни. Но для Датчанина он останется Деткой. Тот будет утешать и помогать закованному Билли с последней трапезой.

Сцена бунта, пожалуй, лучшая в спектакле. Во-первых, вся жестокость постановки здесь выходит на новый уровень. Палубу раскачивают, офицеры и капитан бессмысленно мечутся по ней, когда отдают приказ согнать всех вниз, люди с обеих сторон гибнут в давке. Должно быть, после этого Вир окончательно сходит с ума.

Подводя итоги

Подводя итоги, хочется сказать, что мне, может быть, из-за формата, больше хотелось посмотреть не оперу, а фильм по мотивам. Опера не может отойти от либретто, а мне хотелось больше авторских вольностей от этого режиссёра и актёров. К примеру, у совершенно великолепно сыгранного Крысы слишком маленькая роль. Каким-то образом у вороватого садиста обнаруживается изрядное обаяние. То же самое можно сказать о погибшем капрале, красавчике с огромными серьгами в ушах, при этом редкой скотине. Интересно, насколько сознательно боцман копирует командантэ Че, а насколько это просто особенность внешности и уверенность в том, что он "на стороне хороших парней", и это даёт ему право надзирать и наказывать. Любопытно было бы посмотреть, как попытки Дональда быть крутым парнем сочетаются с его симпатией к Тётушке, и вообще полюбоваться на Тётушку. Хочется узнать предысторию Клэггарта. И вот о таких вкусных деталях можно говорить бесконечно. К сожалению, в моём обзоре больше впечатлений, чем анализа, но я надеюсь, он хоть немного поможет составить впечатление о постановке.